Ту́т–то я и заме́тил её в пе́рвый раз осо́бенно и поду́мал что́–то о ней в э́том ро́де, то есть и́менно что́–то в осо́бенном ро́де. Да; по́мню и ещё впечатле́ние, то есть, е́сли хоти́те, са́мое гла́вное впечатле́ние, си́нтез всего́: и́менно что ужа́сно молода́, так молода́, что то́чно четы́рнадцать лет. А меж тем ей тогда́ уж бы́ло без трёх ме́сяцев шестна́дцать. А впро́чем, я не то хоте́л сказа́ть, во́все не в том был си́нтез. Наза́втра опя́ть пришла́. Я узна́л пото́м, что она́ у Добронра́вова и у Мо́зера с э́той куцаве́йкой была́, но те, кро́ме зо́лота, ничего́ не принима́ют и говори́ть не ста́ли. Я же у ней при́нял одна́жды каме́й (так, дря́нненький) – и, осмы́слив, пото́м удиви́лся: я, кро́ме зо́лота и серебра́, то́же ничего́ не принима́ю, а ей допусти́л каме́й. Э́то втора́я мысль об ней тогда́ была́, э́то я по́мню.