Что мне тепе́рь ва́ши зако́ны? К чему́ мне ва́ши обы́чаи, ва́ши нра́вы, ва́ша жизнь, ва́ше госуда́рство, ва́ша ве́ра? Пусть су́дит меня́ ваш судья́, пусть приведу́т меня́ в суд, в ваш гла́сный суд, и я скажу́, что я не признаю́ ничего́.Судья́ кри́кнет: “Молчи́те, офице́р!” А я закричу́ ему́: “Где у тебя́ тепе́рь така́я си́ла, что́бы я послу́шался? Заче́м мра́чная ко́сность разби́ла то, что всего́ доро́же? Заче́м же мне тепе́рь ва́ши зако́ны? Я отделя́юсь”. О, мне всё равно́! Слепа́я, слепа́я! Мёртвая, не слы́шит! Не зна́ешь ты, каки́м бы ра́ем я огради́л тебя́. Рай был у меня́ в душе́, я бы насади́л его́ круго́м тебя́! Ну, ты бы меня́ не люби́ла, – и пусть, ну что же? Всё и бы́ло бы так, всё бы и остава́лось так. Расска́зывала бы то́лько мне как дру́гу, – вот бы и ра́довались, и смея́лись ра́достно, гля́дя друг дру́гу в глаза́.